Пари с будущим - Страница 86

— Очень аппетитные подробности, но к чему они? — я кивнул на голограмму, где китайцы все еще болтали на своем отрывистом медленном языке.

— А к тому, что именно сейчас Цзин-Кэ предлагает генералу покончить жизнь самоубийством с тем, чтобы появилась возможность отомстить его лютому врагу Шихуанди. Он рассказывает ему план, и генерал, сочтя это делом чести, убивает сам себя. Отрубив трупу голову, получив от Даня карту Янь и спрятав отравленный меч, Цзин и У-ян, переодетые послами, отправляются в Цинь. Вручить будущему Шихуанди карту Янь значило осуществить официальный акт передачи земель под его протекторат, а голова человека, которого Цинь Шихуанди считал изменником, должна была послужить дополнительным доказательством добрых намерений яньских «дипломатов». Отравленное оружие Цзин-Кэ завернул именно в свиток с картой.

Я увидел очертания необычных зданий, в три яруса, ярко-алых с золотом, похожих на три лодки, большую, поменьше и еще меньше, что поставили друг на друга кверху днищем и скрепили посредством хитрых архитектурных конструкций. Их окружало много сочной зелени парков и лужаек, рукотворные водоемы с золотыми рыбками, изящные лестницы и беседки.

— Итак, нижние помещения дворца отведены охране. Подниматься в верхние покои вана Циня без его на то приказа воины не имели права…

Настоящая картинка дворца сменилась объемной схемой, ее-то и растолковывал мне Варуна, то и дело посверкивая указкой то в одну точку постройки, то в другую.

— Престол, на котором Цинь Шихуанди принимает дипломатов, находится здесь. Вокруг в комнате — пятнадцать человек придворных. Все без оружия — таковы циньские законы, запрещающие вельможам вооружаться в присутствии верховного правителя. Отряды охраны, как я уже успел сказать, здесь. Здесь комната придворного врача, — Варуна с ухмылочкой подмигнул мне. — Именно оттуда ты и выходил, нос к носу столкнувшись с Цзин-Кэ и храбро улепетывавшим от него Шихуанди.

Изображение снова стало «живым», с людьми, их движениями и голосами.

Спутник Цзин-Кэ, тот самый наглый У-ян заметно перетрусил, даже в записи я ощущал его страх. Он дергался, прятал взгляд, и это привлекло внимание Шихуанди.

— Как и ожидалось, этот идиот поставил операцию на грань провала. Шихуанди только чудом не поднял тревогу, лишь велел двоим придворным вывести У-яна из покоев. Тогда Цзину-Кэ пришлось выкручиваться. Все пошло не так, как они планировали: Цзин убивает Шихуанди отравленным мечом и присоединяется к У-яну, который в это время крошит безоружных вельмож, как цыплят. Таков был план. После удаления струсившего У-яна от этого алгоритма не осталось ничего.

Цзин раскрыл ларец с головой генерала. Многим придворным стоило великого труда сдержать гримасу отвращения: мертвая плоть уже начала разлагаться в жаре. Но Шихуанди довольно кивнул, бросив короткий взгляд на останки врага, а затем протянул руку, чтобы получить карту. Замешкавшись, Цзин подал свиток и успел ловко подхватить выскользнувший из него меч. По комнате пронесся общий вскрик, Шихуанди вскочил и шарахнулся в сторону от выпада Цзина. Лезвие лишь рассекло рукав его церемониального убранства. Придворные заметались в панике, никому не пришло в голову заблажить и привлечь внимание охраны снизу.

Погоняв вана по залу, Цзин наконец выскочил вслед за ним в коридор. Тут из боковых покоев выступил худощавый старикан в длинной одежде…

— А вот дальше мы еще не приняли к действию ни одну из версий, — признался Варуна. — Одно доподлинно известно: врач должен вмешаться, иначе Цзин догонит и все-таки прикончит Шихуанди. Ему достаточно лишь поточнее швырнуть в него меч, остальное доделает яд… О, вот как раз и твои коллеги, Агни! Что ж, а мне пора на рабочее место, — он взглянул на часы. — Увы, но я не смогу уделять тебе слишком много внимания в твоей практике. Впрочем, я и так вижу, что ты справишься!

Я оглянулся. В зал вошло несколько человек. Кажется, кого-то из них я уже видел вчера, кого-то нет. С Варуной они здоровались приветливо, а на меня посматривали с любопытством, как будто спрашивая: ну и чего от тебя ждать?

Вскоре мы нашли общий язык.

И так начались будни, в течение которых стало понятно, что моя первая удача в том цикле была случайностью. Меня подстерегали всевозможные накладки и сбои, я собирал их щедро, да что там — они сами сыпались на голову, как спелые абрикосы с большого дерева. Но Варуна и Аури не унывали, следя за моими результатами. По их словам, никто не становился профи в первый же день. Посему в этом режиме прошло больше полугода, а потом началось самое интересное, перевернувшее мою жизнь окончательно и бесповоротно.

Шутте и мой выходной

Многие считают, что вдохновение нужно только людям творческих профессий — поэтам, музыкантам, художникам, — а технарям оно якобы не обязательно. И ошибаются. Потому что технарю с моей специальностью без подсказок невидимого гения и шагу не ступить. Во всяком случае, у меня имелось множество приемов для вызова странного нечто, отвечающего за мое вдохновение. Оно было норовистым и несговорчивым. Иногда для его появления достаточно было прогуляться в одиночестве или устроить заплыв, а в другой раз ему уже требовалось что-нибудь экстремальное. Мне оставалось лишь угадывать его капризы — иначе я попросту не смог бы справляться с каждодневной рутиной на учебе и теперь — на стажировке. Которая, между прочим, длилась почти восемь месяцев: на календаре обозначалась вторая половина марта, а я прибыл на станцию прошедшим летом.