Пари с будущим - Страница 82

СБО подлетела ко мне, с готовностью поднося бокал с ледяной водой, которую я тут же, не вставая, перегнувшись в сторону, вылил себе на затылок и, фыркая, встряхнулся. Аури хмыкнула.

— Вы все правильно поняли, Агни. Это и есть суть того парадокса, чью власть испытываем на себе мы все.

— Знаете, профессор, мне так хорошо было, когда я всего этого не знал! — признался я, растирая ладонями лицо.

— Очень даже отчетливо представляю. И в этом вы не исключение. На моем веку не было еще ни одного человека, кто обрадовался бы известию о таком вот плачевном нашем положении. Да что там — с иными истерика приключается!

— Значит, все эти… приспособления… нужны только для исправления событий в реальном прошлом?

— Не то чтобы для исправления. Танцоры всего лишь задают корректный вектор, по которому далее эти события развиваются в нужном нам ключе. Если в дальнейшем требуется еще одна или не даже одна корректировка в этом направлении, то снова организуется цикл и снова подключаются Танцоры…

— Все так просто?

— Все крайне непросто. Над каждым циклом работают сотни человек. До изнеможения. Ради пары часов Танца. Они просматривают каждую мелочь на нужном участке прошлого. Любая ничтожная ошибка чревата непредсказуемыми последствиями.

— А если эта ошибка уже как раз и заложена в корректируемый отрезок, поэтому никаких последствий до сих пор и не происходило и на самом деле ничего корректировать и не нужно?

— Они… происходили… Ну, или произойдут — так вернее.

— В будущем?

Аури поджала губы и помычала, вращая руками и подбирая верные слова:

— Как бы вам так сказать? И в будущем, и в прошлом. Тогда, когда прошлое станет будущим… Но это… считайте, Агни, что это всего лишь гипотеза и я вам ничего о ней не говорила, — она снова отвела взгляд.

Нет, тут однозначно что-то кроется!..

— В общем, полвека назад была создана станция «Трийпура» — тройственный союз, состоящий из… — она принялась отгибать пальцы: — В первую очередь, это аналитики Виллара (сектор «Альфа»). Во-вторых, мои инженеры, то есть ассистенты Исполнителей, ответственные за техчасть (сектор «Бета»). И собственно Исполнители-Танцоры (сектор «Омега»). Решено было отвести станцию далеко от Земли, зафиксировать на лунной орбите. И это не столько из-за ничтожного риска, связанного с созданием темпоральных коридоров, сколько из-за информационного фона, который сильно мешал бы формированию сур, поскольку они сами есть детища инфополя…

Пока Аури говорила, я вспоминал свои первые впечатления от станции.

Мы подлетали к ней, когда Земля еще не встала между «Трийпурой» и Солнцем. Лучи освещали ее, выхватывая этот ослепительный многогранный кристалл из черноты космоса. Это был прозрачный ромбоикосидодекаэдр размером с крупный астероид, и он едва заметно проворачивался вокруг своей оси, как любое небесное тело.

Он все рос и рос, а наш катер, казалось, уменьшался по мере приближения к гигантской станции. Вскоре я уже мог разглядеть, что внутри большего кристалла находится меньший, соединенный с ним лабиринтами мостов и тоннелей, а под меньшим угадывается еще меньший, напоминающий ядро этой искусственной планетки. Немного позже мне удалось узнать, что каждый вложенный кристалл космической «матрешки» — не что иное, как секторы «Альфа», «Бета» и «Омега». Причем «Омега» располагалась на внешнем уровне, тогда как сурово засекреченная территория «старших братьев» — аналитиков профессора Виллара — внутри так называемого «ядра». «Бета», самый густонаселенный сектор, занимал прослойку между внешним и внутренним уровнями. И это было оправдано посреднической функцией ассистов — инженеров профессора Дэджи Аури, многие из которых помогали во время циклов группам Танцоров-Исполнителей из «Омеги» и в то же время плотно сотрудничали с аналитиками из «Альфы». В общей сложности, на «Трийпуре» проживало чуть меньше семидесяти тысяч человек — и это был оптимальный минимум, устоявшийся за полвека деятельности станции…

Тем временем Аури вновь включила голограмму.

— Смотрите, Агни, это дневниковая запись профессора Виллара. Как раз здесь он рассказывает о первых проявлениях асура-ятта.

Виллар отчего-то вызвал во мне неприязнь. Возможно, причиной был не он сам и не его слегка обрюзглое надменное лицо и беспокойные глаза, а некий тип, тенью шнырявший позади него. Я всегда считал, что дневник, пусть даже виртуальный — дело интимного характера, не терпящее наблюдателей, во всяком случае, во время записи. Там же постоянно присутствовал какой-то толстенький невзрачный субъект, и он, точно приклеенный, всюду следовал за Вилларом.

— Кто это? — спросил я, но Аури лишь небрежно отмахнулась, мол, смотрите.

«…Я говорю об устойчивых деструктах. Не просто об асурах, а об асура-ятта, — продолжая тему, начатую ранее, рассказывал Виллар на записи, а его спутник вслушивался, навострив уши. — Тот, что однажды ускользнул от перехода и, оставшись на станции, напал на нашего инженера, был первым представителем устойчивых деструктов. Они агрессивны и не обладают разумом»…

«Да бросьте! — вдруг с усмешечкой влился в его монолог загадочный спутник. — Развеются».

Виллар не подал и вида, но мне почему-то почудилось, что он сдерживает кислую мину и резкий ответ на глупую реплику наблюдателя. Вместо этого профессор суховато бросил: «Возможно!» — и отключил съемку.

— Честно говоря, даже «старшие братья», ежедневно общающиеся с Вилларом, не знают точно, кто этот Шутте, — призналась Аури, возвращаясь к моему вопросу о напарнике руководителя «Альфы». — Мы все здесь решили воспринимать его кем-то вроде привилегированного клоуна при профессоре, тем более что этот законспирированный господин иногда позволяет себе то глупые, то, напротив, слишком остроумные и злые высказывания… Хотя, конечно, ходят слухи, что Шутте — подставной человечек от правительства, направленный сюда наблюдать за работой «Трийпуры»…